воскресенье, 01 октября 2006
любофф
(вообще-то я ее уже смотрела, но решила освежить)
Разговор 
Спайка и Баффи на свадьбе. Эти улыбки-шутки про радиоактивное платье, это четкое признание, что пришел, чтобы вызвать ревность и причинить боль, и то, что это удалось. И – больно. И извинения за эту боль и - боже, как же это трудно!
И он уходит, а она смотрит вслед, несчастная, глупая, маленькая, потерявшаяся Баффи…
Чувствует все правильно, а сказать не может. И сделать ничего не может.
Человек – творец своей судьбы?
Возможно. Если только она знает, чего же хочет! Именно она хочет, а не друзья и вбитые в башку нормы!
А даже, если знает, что хочет побежать следом и кинуться на шею, то ведь не бежит и не прыгает. Есть дела поважнее? Да, конечно. Они есть всегда. Разум играет здесь для нее плохую службу.
Спайк такой вежливый, спокойный. Такой нормальный разговор. Она не машет кулаками и не орет, что он вещь, он не объясняется в любви и не язвит (почти). И ведь Баффи нравится разговаривать с ним! Господи, еще как нравится! Она улыбается! Она светится!
И она ясно и честно подтверждает, что ей больно видеть его «подружку», хотя да, конечно, это ни-че-го не меняет. Это признание, что какие-то чувства есть. Но нет смелости на них. И нет сил, чтобы всегда вести себя «нормально».
Да, сборище равных по фриковости семеек, да, Ксан повелся на своих человеческих слабостях и позорно бежал, да, безумно жаль Аню, и да, она таки предпочла вновь обрести силу и волшебство.
Но для меня ничто из вышеперечисленного не сравнится с удивительным по обворожительности Спайком, отлипающим от стены при виде Баффи, едва справляющимся со смущением, запинающимся…
Эти слова:
- О, извини (за боль)… Грр, вот и хорошо, что тяжело! (вспомнив о своем образе засранца)
Боже, он прекрасен!А она…она позволяет ему уйти…