[Tenevik]

The Quiz Show
Продолжаем разговор…

Особенно меня умиляет то, как ...

Особенно меня умиляет то, как приходит Сакурай на съемочную площадку, на которой приготовлены декорации больнично-психушной палаты. Он сам уже одет в то, что я называю рубищем – свободная рубашка и штаны из белой льняной ткани, открывающие его ключицы и покатые плечи и полностью скрывающие все остальное.


Шоччи уже как будто в образе, он весь такой потерянно-сутулый, семенит как будто босой (ног, к сожалению меня, маньячной фанатки, не видно вовсе). Это момент официального представления актеров и съемочной группы друг другу, хотя, конечно, все всех давно знают. Но – японский официоз. Пока режиссер или его помощник говорят, Шо вертится, скособочившись, чешет ногу, разминает плечи, осматривается из-под челки, худенький и неприлично юный…

Йоко выныривает откуда-то и становится рядом. Он заметно выше и весь в темном, в том сюртуке, в котором будет третировать Сакурая-Камияму. Они не смотрят друг на друга и не общаются. Вроде как они могли сделать это за пять минут до этого без камеры, а может быть, Шо уже в образе покалеченного психа, и как бы немного не в себе, в хорошем, актерском смысле… черт, выглядит он совершенно очаровательно, обожаю челки!

Это история о прекрасной блестящей обертке, внешности, под которой скрывается жестокость, равнодушие и жажда наживы. И эта история может быть как о сфере шоу-бизнеса и телевизионных развлечений, заполонивших весь быт, так и о мире в целом.
Красивое, блестящее, развлекающее на поверхности, а за кулисами – рабство и опустошенность. Жуть.

Такое впечатление, что каждый очередной гость Викторины считает себя гением и уникумом и уверен, что уж ему-то удастся обмануть шоу. Он приходит весь из себя на пафосе и выдает пару-тройку правд или кривд, тщательно отобранных и отфильтрованных, в меру шокирующих, но выхолощенных, почти ненастоящих и не опасных для его самолюбия. И вот задача ведущего и всей расстрельной команды за его плечами в том, чтобы дать ответ на каждую эту детскую выдумку, ответ такой силы, чтобы гость был раздавлен и унижен, причем слово за слово, мягко, в интеллигентной беседе; и чтобы совершенно неожиданно вся почва подготовленных ради выигрыша аргументов была выбита из-под его ног.
Ведущий ценен тем, что умеет импровизировать и развивать четкие сухие указания Голоса в микрофоне. Он сам своего рода гений и уникум, тонкий психолог и манипулятор. Страшный человек.

То, как Камияма проснулся в палате, дернувшись всем телом, в шоке от приснившегося, стонущий от душевной боли… ему снилась Викторина?! Или его собственное преступление? Или то, кем он был когда-то?

Очень страшно и очень собственнически герой Йоко (режиссер?) отдает указания в микрофон, а на мониторе крупным планом лицо Камиямы, который слушает и кивает, и в глазах его ответ:
- Я слышу, я могу, я сделаю, потому что ты мне приказал! Потому что здесь я всегда делаю то, что приказывает твой голос. Потому что кроме как ЗДЕСЬ, меня больше нет НИГДЕ. И я слышу только тебя!

Это прекрасное, остроумное, находчивое существо находится под полным тотальным контролем режиссера! Йоко в восторге! И, конечно, он бы очень не хотел, чтобы это положение изменилось.

Безумная по внутренней боли сцена: я вижу лишь пару секунд, когда режиссер держит Камияму за грудки и что-то ему объясняет «за жизнь», причем в таком тоне, такими словами, что несчастное существо в его руках, в котором невозможно узнать блестящего ведущего, содрогается всем телом от боли и ужаса, и уворачивается от змеиного взгляда своего…хозяина? Причем его собственный взгляд остается таким же пустым и ничего не выражающим, потому что… никого нет дома?

А режиссер продолжает говорить и тон его, судя по всему, только утяжеляется. Лицо Камиямы… нет, лицо Сакурая… я никогда не узнаю, как они это делают. Я не знаю этого человека, вот все что я могу сказать. За эту 15-минутную передачу я вижу Шо-настоящего, который рассказывает о своем персонаже, это знакомы мне Шо, пусть и слишком намарафеченный, но айдольский статус обязывает, окей, но у него знакомая улыбка, и шмыгание носом и заячья солнечная улыбка.


Есть тут и Шо-блестящий ведущий, настолько блестящий, что глаз не отвесть, даже более блестящий, чем айдол, неописуемо блестящий.


А есть вот это вот существо, выглядящее сейчас еще хуже, чем после приснившегося кошмара, выглядящее вообще никак. Это человек? Вселенский покой на его лице, но не покой созидания, а покой пустоты… как он это делает?! И это содрогание всем телом… ему БОЛЬНО!!! Черт…


Это очень страшный момент, очень. В нескольких секундах, он сумел показать всю беспомощность своего героя, тем более страшные, что в начале он явился блестящей жар-птицей, почти полубогом, полностью контролирующим мир Викторины!

Забавно получится, если всю дорогу мы будем считать Камияму жертвой, потом - раскаявшимся грешником, заслужившим своим нынешним страшным положением искупления, а Йоко - злодейским манипулятором и убийцей. И затем под конец выяснится, что преступником всегда был именно Камияма и все то, что с ним случилось, это справедливое возмездие, а Йоко лишь стоял на страже исполнения приговора! ОМГ, и они поменяются ролями!

Я хочу открытый конец, такое переплетение судеб, чтобы никого нельзя было оторвать и выкинуть, потому что иначе оставшийся все равно истечет кровью до смерти; чтобы не было ни правых, ни виноватых, чтобы все были преступниками в равной степени и все пострадали более чем может вынести человек, и чтобы они остались вместе, потому что иначе их не будет вовсе и все, что с ними случилось - случилось напрасно.
Я люблю хеппи-энды, я обожаю флафф, но сейчас я хочу именно этого…

...инопланетянин какой-то, чесслово!